Спор на корабле

На одном из кораблей в качестве пассажира оказался учёный грамматик. Не успев ступить на палубу, этот учёный сразу же спросил капитана, знает ли он законы грамматики.
– Книг по грамматике я не читал – и тайн этой науки не постиг! – ответил капитан.
– Это очень плохо! – сказал учёный. – Можешь считать, что полжизни ты прожил впустую.
Корабль ушёл в долгое плавание, и в море его настигли буря и смерч.
– Посудине нашей конец, – сказал капитан учёному. – Учился ли ты когда-нибудь плавать, о мудрый человек?
– Никогда! Это занятие недостойно меня, – отвечал учёный.
– Ну, тогда считай, что у тебя пропало не полжизни, а вся жизнь целиком! – заключил капитан.
Так и в нашей жизни, когда всё вокруг нас бушует, готовность рискнуть и преодолеть невзгоды важнее иных наук.

Поручение попугая

Один купец, известный также тем, что владел учёным попугаем, как-то по торговым делам собрался в Индостан. Перед тем, как отправиться в путь, он спросил всех своих чад и домочадцев, кто и какой хотел бы получить подарок из далёкого края. И каждый из них высказал своё пожелание. Спрошен был купцом и попугай, который попросил хозяина:
– Когда ты придёшь в мой отчий край, скажи всем попугаям Индостана, что меня терзает разлука с ними, что я постоянно о них думаю в своей неволе, и скажи, что я от них жду совета, как мне совладать со своей печалью. Ведь где-то живёт и мой пестрокрылый кумир, моя милая, – мы с ней были, как Лайли и Маджнун, и теперь я вспоминаю её с любовью. Пусть же, получив от меня весть, будет меня вспоминать и она, и пусть она в час веселья в память обо мне обронит слезу.
Купец поклялся исполнить просьбу попугая, и когда он, прибыв в Индостан, увидел там столько счастливых птиц, он сразу же вспомнил свою клятву и в точности передал слова птицы. Когда он закончил перед ними свой рассказ, один из попугаев громко воскликнул и упал замертво, распростёрши свои обессиленные крылья. Купец же почувствовал себя виновным в смерти птицы и долго ругал себя за то, что дал волю словам и так точно пересказал то, что ему говорил его собственный попугай.
Между тем его торговые дела подошли к своему завершению, и он, закупив обещанные подарки, двинулся в обратный путь.
Когда он вернулся, попугай спросил его:
– Выполнил ли ты мою просьбу?
– Выполнить-то я её выполнил, но теперь и сам каюсь, что это сделал. Дело в том, что как только я рассказал птицам, как ты здесь томишься, одна из птиц из сострадания так расстроилась, что упала замертво, и ни я, ни другие птицы ей не могли помочь.
Как только учёный попугай услышал этот рассказ, он внезапно поник головой и упал на дно своей золочёной клетки. Там он затрепетал и замер так же странно, как и его индостанский сородич. Увидев, что птица умерла, её хозяин в горе сорвал с себя чалму, стал рвать на себе одежду и причитать:
– Ты был так сладкоголос! Зачем же ты такое с собой сделал? Неужели мне теперь вовек не услышать твоё пение и твои речи? Неужели я тебя не верну к жизни? Ведь таких, как ты, не было даже в садах царя Соломона!
В таких вот причитаниях и слезах купец провёл целый день и только к вечеру угомонился, вынес клетку в сад и бережно выложил из неё мёртвую птицу. Но попугай, почувствовав себя на свободе, вдруг ожил, раскрыл глаза и вспорхнул на ветку.
Увидев это, купец сначала остолбенел, а потом вскричал:
– Как же ты додумался до этой уловки? Неужели я сам, о том не зная, привёз тебе из Индостана какой-то совет твоих собратьев?
– Ты принёс мне весть от моих братьев, – отвечал попугай. – Они через тебя мне сказали, чтобы я перестал услаждать людей пением, потому что, чем оно звонче и мелодичнее, тем прочней запоры на клетке, а мой брат ещё и дал мне совет притвориться мёртвым и таким образом выйти на свободу. Прощай же, мой хозяин! Я никогда не забуду, что освободился благодаря твоей заботе!
Купец задумался над словами попугая и сказал:
– Пусть Господь хранит тебя, ибо своим поступком ты приблизил меня к пониманию Истины. Спасибо тебе за урок. А теперь – прощай и лети в свой Индостан.