Вдоль речки мерно выступая
И гордо клювом поводя,
Шла Цапля, важно вкруг себя
На всё взирая.
У ног её в воде, затейливо кружась,
Большой откормленный карась
Старался, как умел, от щуки увернуться;
И Цапле стоило б нагнуться,
Чтоб лакомый кусок промыслить на обед.
Но, нет,
Она была сыта и кушать не желала,
И посему свой путь покойно продолжала.
Меж тем проходит час, и вот уж у неё
Успел и аппетит от времени явиться,
И стала размышлять тут Цапелька моя,
Где б ей обедом поживиться.
На этот раз штук пять иль шесть линей
Под самым берегом плескалися играя.
Но Цапля молвила: «Вишь, невидаль какая!
Найду себе я блюдо повкусней».
Но вот чрез полчаса и голод разыгрался.
Теперь и линь по вкусу был бы ей,
Да не видать уж более линей,
И, словно на смех, ей попался
Тщедушный, маленький пескарь.
«Неужто суждено мне съесть такую тварь!» —
Вскричала Цапля чуть не со слезами,
И от соблазна быстрыми шагами
Пустилась прочь, дорогой говоря:
«Что скажут обо мне, коль съем я пескаря?!»
А время всё идёт, и голод всё тревожит;
Уж больше бедная и вытерпеть не может:
Теперь бы и пескарь пришёлся ей подстать.
И Цапля, что была в начале так спесива,
Улитку встречную схватила торопливо
И с жадностью её пустилась уплетать.
Надеюсь, господа, вы поняли и сами,
Что я, как и всегда, не задавая лиц,
Хотел лишь намекнуть, что много между нами
Таких разборчивых и прихотливых птиц,
Которых не томит о будущем забота:
Чем что-нибудь на чёрный день сберечь,
Они, разумного не ведая расчёта,
Готовы всем в довольстве пренебречь;
А после, коль грехом окончится избыток,
Глотают чуть ли не улиток.
