Сута Госвами продолжил:
Несомые Гарудой, змеи быстро достигли острова, окруженного океанской водой и звенящего от птичьего пения. Здесь, куда ни кинь взор, виднелись рощи различных плодовых и цветочных деревьев, красивые дома и живописно покрытое лотосами озера с необыкновенно свежей водой. Над землей плыли небесные ароматы, гонимые струями чистейшего бодрящего воздуха. При каждом дуновении ветра с благоуханных сандаловых деревьев на собравшихся под ними змей сыпались целые тучи красивых лепестков.
Этот священный остров был дорог всем гандхарвам, которые развлекают богов своей музыкой и песнями, и апсарам, возлюбленным богов. Чарующий остров, где не смолкало оживленное пение птиц, наполнил ликованием сердца всех сыновей Кадру.
С большим удовольствием порезвившись в здешних прекрасных рощах, змеи сказали лучшей из птиц, могучему Гаруде:
– О небесный путник, паря в небе, ты видишь много чудесных мест. Отнеси же на на какой-нибудь другой – еще более чудесный, изобилующий свежей водой остров.
Гаруда, подумав, сказал своей матери Винате:
– Почему, матушка, я должен исполнять желания змей?
Вината ответила:
О лучшая из птиц, я побилась об заклад с сестрой, но ее сыновья хитростью обманули меня, и я стала служанкой этой невежественной и грубой женщины.
Сута Госвами сказал:
Когда Вината объяснила причину, почему они с сыном должны служить змеям, Гаруда, сострадая несчастной матери, сказал змеям:
– Что я должен добыть или разузнать, какой подвиг свершить, чтобы избавиться от услужения вам? Скажите мне правду, змеи, все скажите.
В ответ на его слова змеи сказали:
– Добудь нам своим могуществом нектар бессмертия, о небесный путник, и ты освободишься от услужения нам.
Сута Госвами сказал:
В ответ на это предложение змей Гаруда сказал матери:
– Я раздобуду нектар, но я хочу знать, какой пищей мне следует питаться.
Вината ответила:
– На пустынном берегу океана находится главное поселение нишадов. Там их много-много тысяч. Ты можешь съесть их, прежде чем лететь за нектаром. Запомни только, что ты не должен причинять вред брахманам. Даже не думай об этом, ни при каких обстоятельствах. Никто не должен убивать брахманов, ибо брахманы обладают чистотой и смертностью огня. Разгневанный брахман подобен солнцу, яду или губительному оружию. Когда подают пищу, первым вкушает ее брахман. Он самый важный член общества, отец и духовный наставник людей.
Гаруда задал еще вопрос:
– Объясни, матушка, как можно вразумительнее, по каким благоприятным знакам можно отличить брахмана.
Вината сказала:
– Если тот, кого ты проглотишь, вцепится в твое горло, словно крючок, и будет жечь его, словно докрасна раскаленный уголь, знай, мой сын, что это возвышенный духом брахман.
Сута Госвами сказал:
Хотя Вината и знала о несравненной мощи своего сына, она любовно благословила его:
– Пусть ветер оберегает твои крылья! Пусть луна оберегает твою спину, дорогой сын! Пусть огонь оберегает твою голову! Пусть молные оберегает тебя всего! Дитя мое, я неусыпно забочусь о твоем спокойствии и благополучии. Да минует тебя всякая опасность в полете, дорогой сын, и да увенчается успехом задуманное тобой дело!
Выслушав это напутствие, могучий Гаруда взмахнул крыльями и взмыл в небо. Подгоняемый голодом, он направился к злочестивым нишадам, обрушившись на них как великая сила Времени, уничтожающего все сущее. Согнав в одно место всех нишадов, Гаруда взметнул в небо большие облака пыли и, сотрясая окрестные холмы, осушил всю воду в океанском заливе. Затем царь птиц широко раскрыл клюв, преградив путь нишадам, хотевшим убежать от этой грозной, поедающей змей птицы. Но так широко был раскрыт клюв, что нишады, ничего не видя в клубах пыли, тысячами ринулись в него – так, отчаяяно ища спасения, взлетают в небо птицы из сотрясаемого бурей леса. И тогда могучая, находящаяся в вечном движении птица, погубительница врагов и властительница неба, с жадностью сокнула клюв, чтобы пожрать всех нишадов.
Сута Госвами продолжил:
Однако в клюв Гаруды попал брахман со своей женой, и святой человек начал жечь горло птицы, как пылающий уголь.
О лучший из брахманов, – сказал небесный путник Гаруда, – скорее выйди наружу! Я приоткрыл клюв, выходи же. Я не могу убить брахман, даже если он нарушил свои обеты и погряз в грехах.
На эти слова Гаруды брахман ответил:
– Со мной моя жена нишадка, выпусти и ее.
Гаруда сказал:
– Выходи вместе со своей нишадкой да побыстрее. Покуда жар моего желудка не переварил тебя!
Сута Госвами сказал:
Ученый брахман и его жена нишадка быстро вышли наружу, брахман поблагодарил Гаруду, пожелал ему все большего благополучия и вместе с женой отправился в выбранную им страну. Едва брахман и его жена вышли наружу, повелитель птиц широко распахнул крылья и с быстротой мысли взлетел в небеса.
Затем Гаруда встретился со своим отцом Кашьяпой, который спросил его, как он поживает, на что тот ответил: Змеи послали меня за нектаром бессмертия, и я хочу выполнить их желание, дабы вызволить матушку из услужения. Я должен сделать это сегодня же. Матушка посоветовала мне съесть нишадов, и я проглотил их многие тысячи, но так и не утолил голода. Поэтому, господин, укажи мне какую-нибудь другую пищу, которая дала бы мне достаточно сил, чтобы я мог добыть нектар.
Кашьяпа ответил:
– Во времена минувшие жили некий возвышеный духом мудрец по имени Вибхивасу, весьма воспыльчивый нравом, и его младший брат Супратика, великий подвижник. Супратике не нравилось, что братья совместно владеют всем богатством, и он постоянно предлагал разделить его, покуда Вибхавасу не сказал однажды своему брату Супратике:
– Есть много глупцов, желающих разделить совместное имущество, но едва раздел состоится, каждый из их опьяняется собственным богатством и отказывает другому в уважении. Кроме того, каждый заботится лишь о своей доле богатства, а это разделяет даже самых близких людей. Пользуясь благоприятной возможностью, враги в личине друзей сеют раздоры и разъединяют общину.
Видя, что община разъединена, другие пользуются этим, чтобы обобрать ее. Разъединенная община скоро оказывается полностью разоренной.
Поэтому, дорогой брат, люди мудрые не поощряют раздел богатства среди тех, кто строго следуют наставлениям святых учителей и заветам священных писаний и кто искренне желают друг другу добра. И все же даже ценой разъединения нашей семьи ты хочешь иметь свое свобственное богатство! И добиваешься этого с таким упрямством, Супратика, что тебя просто невозможно удержать. Поэтому я проклинаю тебя: отныне ты да будешь слоном!
– А ты станешь отныне морской черепахой! – сказал Супратика.
Так два брата, Супратика и Вибхавасу, чьи рассудки помутились от алчности, прокляв друг друга, стали слоном и черепахой. Недостойный гнев перевоплотил их в животных и, гордясь своими новыми размерами и силой, они продолжали взаимную вражду. Здесь, в этом озере, и сражаются два этих огромных закоренелых врага. Один из них, большой красивый слон, как раз направляется нам. Как только он издаст свой могучий трубный рев, озеро тут же взволнутеся и всплывет гигантская черепаха. Увидев врага, могучий слон совьет в кольцо хобот и своими бивнями, ногами и туловищем обрушится на черепаху. Увидев, как он баламутит полное рыбы озеро, черепаха поднимет голову и бросится навстречу.
Слон этот около пяти йоджан в высоту и вдвое больше в длину, а черепаха около двух с половиной йоджан в высоту и восемь йоджан в окружности. Эти двое совсем обезумели от постоянноых схваток, в которых каждый их них стремится к победе. Немедленно проглоти обоих, избавив их таким образом от этой бессмысленной вражды, а затем осуществи свой замысел.
Сута Госвами сказал:
Услышав слова отца, эта невероятно могучая птица, блуждающая в небесном пространстве, одной лапой схватила слона, а другой черепаху и, крепко их держа, вознеслась высоко в небо.
Полетев в священную землю Аламба, она хотела было сесть на небесные деревья, но сгибаясь от мощных порывов ветра, исходившего от ее крыльев, деревья в страхе закричали:
– Ради всего святого не сломай нас!
Видя, как сильно содрогаются эти деревья, ветки и корни которых могут удовлетворить любое желание, небесный путник Гаруда направился к исполинским деревьям необычайно красивых цветов и форм, деревьям, увешанным золотыми и серебряными плодами. Среди этих сверкающих деревьев, окруженных морскими водами, высился очень большой и старый баньян, который сказал гаруде, лучшей из птиц, подлетевшей к нему с быстротой мысли:
– Видишь ли ты мой большой сук, простирающийся на восемьдесят йоджан? Сядь на него и съешь слона и черепаху.
Но когда могучий властитель пернатых сел на огромное, подобное горе Я, дерево, служившее приютом для многих тысяч птиц, даже оно задрожало, и его мощный сук, одетый пышной листвой, сломался под непомерно большим весом Гаруды.
Сута Госвами продолжил:
Как только Гаруда опустился обеими своими лапами на этот прочнейший сук, он тут же сломался, но Гаруда не разжал когтей; с улыбкой глядя на громадный переломленный сук, он заметил, что под ним, головой вниз, висят небесные валакхильи. Опасаясь причинить им вред, он нагнулся и схватил сук клювом. Стремясь посадить маленьких мудрецов на землю, озабоченный Гаруда летел как можно тише, но всякий раз, когда он пытался сесть в этом гористом краю, горы под ним разламывались. Движимый состраданием к валакхильям, Гаруда облетел много земель, все еще держа слона и черепаху, но так и не нашел подходящего места для приземления.
Наконец Гаруда подлетел к лучшей из гор, несокрушимой Гардхамадане. Там он увидел своего отца Кашьяпу, занятого суровым подвижничеством. И Кашьяпа тоже увидел своего крылатого сына, сверкавшего божественной красотой; полный героической отваги и силы, Гаруда двигался с быстротой мысли и силой ураганного ветра; величиной он походил на большую горную вершину; голову держал прямо, как Брахма свой жезл; всем существам он казался непостижимым, недоступным и ужасным; он был наделен мистической силой, отличался такой же беспощадностью, как огонь; и не только не мог быть побежден богами или демонами, но даже не страшился их угроз; ко всему еще ударами своих урыльев он мог сносить горные вершины, мог осушать реки, а от его ужасающего, как лик смерти, взгляда трепетали целые миры.
Видя прибытие своего сына и угадывая его намерения, возвышенный духом Кашьяпа обратил к нему такое наставление:
– Не делай ничего опрометчивого, мой сын, ибо ты можешь оказаться в большой беде. И прежде всего не гневи валакхильев, которые живут, поглощая свет, и которые могут спалить тебя.
Беспокоясь за своего сына, Кашьяпа попытался умиротворить валакхильев, объяснив им причину его поведения.
– О отшельники, чье богатство – подвижничество. Мой сын Гаруда действует на благо всех существ. Поэтому, прошу вас, не препятствуйте осуществлению его замысла.
Услышав эту просьбу прославленного Кашьяпы, мудрецы соскользнули с сука и отправились к чистому гималайскому хребту в поисках подходящего для суровых подвигов места. Когда они ушли, сын Винаты, все еще держа в клюве сук, сказал своему отцу Кашьяпе:
– О господин, где я могу оставить этот сук? Скажи мне, господин, есть ли такая земля, где нет брахманов? И тогда Кашьяпа рассказал ему о необитаемой горе, долины и пещеры которой доверху завалены снегом, горе, куда другие живые существа не могут попасть даже в своем воображении. Гаруда сперва мысленно побывал в тех горных краях, затем стремительно полетел туда с суком, слоном и черепахой. Даже длинный тонкий ремень, вырезанный из сотни шкур, не мог бы обхватить могучий сук, который нес Гаруда. Казалось, всего за один миг Гаруда, этот лучший из всех летающих, преодолел расстояние в 80000 йоджан. Достигнув описанной отцом горы, он отпустил громадный сук, с грохотом рухнувший наземь.
От крыльев Гаруды исходил такой сильный ветер, что даже эта властительница гор содрогалась; осыпая цветочные дожди, с нее падали вырванные с корнями деревья. Распадались на куски и высокие горные вершины, богатые дорогими каменьями, золотом и минералами, придавая горе еще более ослепительный блеск. Упавший сук задел многие украшенные золотыми цветами деревья, которые трепетали и сверкали, точно дождевые тучи, пронизанные молниями. Словно вылитые из золота, осыпанные многоцветными минералами, эти деревья, казалось, были озарены алеющими лучами восходящего солнца.
Стоя на горной вершине, лучший из всех летающих Гаруда сожрал и слона и черепаху, а затем с быстротой мысли снова взлетел ввысь. В этот миг зловещие знамения возвестили опасность для полубогов. Было потревожено и блеснуло, как бы в мучительной боли любимейшее оружие Индры – молния. Среди бела дня, в дыму и пламени, с неба посыпались метеоры. Личное оружие Васу, рудр, адитьев, садхьев, марутов и других богов начало сражаться друг с другом. Этого до сих пор еще никогда не случалось, даже в великих войнах меж богами и демонами. Могучие вихри обрушивались на мир, повсюду падали метеоры.
Безоблачное небо угрожающе ревело, и Индра, бог богов, мог ниспослать лишь кровавый дождь. Цветочные плетеницы, украшавшие богов, увяли, а сами боги лишились своей огненной силы. Зловещего вида гневные тучи низвергали густую кровь; клубящаяся пыль окутывала короны небесных властителей.
Даже Господь Индра, что свершил сто великих жертвоприношений, был встревожен и устрашен при виде столь грозных знамений и вместе с другими богами поспешил поговорить с небесным жрецом Брихаспати.
– Господин, – сказал он, – что означают эти великие ужасные предвещания? Я не вижу никаких врагов, которые могли бы одолеть нас в сражении.
Брихаспати сказал:
– О лучший из богов, хотя ты и свершил сто жертвоприношений, по твоей оплошности и беспечности, а также благодаря суровым подвигам валакхильев, на свет появилось поистине поразительное существо. Это сын Кашьяпы Муни и Винаты, могучее летающее создание, способное принимать любой по желанию облик, которое задумало похитить небесную сому. Это крылатое создание самое могучее на всем свете и вполне может выполнить свой замысел. Я думаю, что для него все возможно. Нет ничего невозможного.
Сута Госвами сказал:
Услышав это предостережение, Господь Индра объявил хранителям небесного нектара:
– Смелая и могучая птица хочет похитить у нас сому. Предупреждаю вас: будьте настороже. Брихаспати сказал, что наш враг обладает неслыханной силой.
Это повеление изумило полубогов; они заняли свои караульные посты, окружив драгоценный нектар. С молнией в руке сам Индра встал рядом с ними. Облаченные в бесценные золотые латы, разнообразно изукрашенные драгоценностями, искусные в воинском деле боги подняли свое многочисленное, остро отточенное оружие. Это сверкающее, извергающее огонь оружие шипело и дымилось от своей мощи. Тут были метательные диски, палицы, трезубцы, боевые топоры и всевозможные пылающие копья, а также безупречно выкованные мечи и устрашающие на вид боевые булавы. Все оружие было хорошо прилажено к телам владельцев.
