Рассказ девятый. Стадо газелей

— Раньше, когда мне было всего шесть месяцев, я, как дитя, резвилась перед своим стадом и развлекалась, то уходя далеко вперед, то поджидая спутников. А мы можем бегать двумя способами: «высоким» и «прямым». Из них я знала «прямой», а «высокого» не знала. И как-то раз, гуляя, я не увидела рядом стада газелей. Очень обеспокоенная, я подумала: «Куда они ушли?»— и, оглядевшись, увидела их впереди.
Все они «высоким» бегом перепрыгнули через сеть и стояли за ней, глядя на меня. И вот, не зная правил «высокого» бега, я попала в охотничью сеть, а когда, пытаясь приблизиться к своему стаду, потянула ее, то свалилась вниз головой на землю и запуталась в сеть, расставленную охотником. А стадо газелей ушло, отчаявшись спасти меня. Когда же пришел охотник, он пожалел меня и, подумав: «Это дитя пригодно только для забав»,— решил не убивать меня. Он заботливо отвел меня к себе домой, отдал царевичу, чтобы тот играл и развлекался со мной. Царевич очень обрадовался, вознаградил охотника и стал услаждать меня умащиванием, притираньями, купаньем, едой, благовониями, мазями, ласками и вкусными, радующими сердце угощениями. Однако полные любопытства гаремные женщины и дети то и дело передавали меня из рук в руки, и я очень мучилась, ибо они хватали меня за шею, за глаза, за передние и задние ноги и уши. И однажды во время дождя, лежа под ложем царевича, я услышала гром и увидела отблеск молнии. Тут сердце мое затосковало, я вспомнила свое стадо и произнесла:

Вот мчится стая антилоп, и ветер гонит их вперед…
Когда смогу я наконец за ними мчаться по следам?

Царевич подумал: «Кто это сказал?» — и с бьющимся от страха сердцем огляделся по сторонам и увидел меня. Тогда он решил: «Это не человек сказал, а газель! Здесь какое-то наваждение. Так или иначе, я погиб». И словно в него вселился демон недуга,— он, спотыкаясь, с трудом вышел из дому. Вообразив, что им овладел злой дух, царевич призвал за большое вознаграждение волшебников и заклинателей и объявил: «Тому, кто изгонит из меня болезнь, я окажу великий почет». И вот люди не долго думая принялись избивать меня поленьями, кирпичами и дубинками. Лишь один добрый человек сказал: «Зачем убивать это животное?» — и спас меня потому, что мне суждено было остаться в живых. И, узнав, почему я тогда взволновалась, он сказал царевичу:
— Дорогой! Томясь во время дождя, она вспомнила свое стадо и сказала:

Вот мчится стая антилоп, и ветер гонит их вперед…
Когда смогу я наконец за ними мчаться по следам?
Почему же у тебя беспричинно началась лихорадка?
Услышав это, царевич исцелился от лихорадочного возбуждения и, совсем успокоившись, сказал своим людям:
— Омойте получше голову этой газели и отпустите ее в родной лес.
И они так и сделали.

Любовь и разлука