Конокрад
И пока конокрад думал так, вспоминая своего бога-хранителя, ракшаса в образе коня добежал до смоковницы. А вор ухватился за воздушный корень смоковницы и повис на нем. И тут, разъединившись, оба они обрели надежду сохранить жизнь и каждый возрадовался великой радостью.
Между тем на той смоковнице жила одна обезьяна, друг ракшасы. И, видя убегающего ракшасу, она окликнула его:
— Эй! Зачем ты бежишь в напрасном страхе? Ведь это — человек — твоя пища. Съешь его!
Услышав эти слова, ракшаса принял свое собственное обличье и с обеспокоенным сердцем и помутившимся рассудком повернул обратно. Между тем, услышав, что обезьяна призвала ракшасу, вор в гневе схватил зубами свешивавшийся хвост обезьяны, сидевшей над ним, и принялся кусать его изо всех сил. А обезьяна, решив, что он сильней ракшасы, ничего не сказала от страха, но, терзаемая болью, лишь зажмурилась и стиснула зубы. Тут ракшаса, видя ее в таком состоянии, прочел стихи:
Что, обезьяна, у тебя лицо так мрачно и темно?
Викалой ты захвачена…
Беги! — осталось лишь одно.
Отпусти меня
