|
Мудрец Лукман
Хозяина Лукман разумностью пленил,
И тот его с тех пор так высоко ценил,
Что вместе с ним всегда садился он обедать,
И блюдо каждое давал ему отведать,
И лишь когда Лукман вкус пищи проверял,
То и хозяин ел и тоже одобрял.
Вот как-то он зовет Лукмана: «Слушай, ныне
К обеду нам сосед прислать изволил дыню.
Попробуй поскорей – сладка она, иль нет?»
Вкушает раб кусок с восторгом, как шербет,
А тот ему уже дает второй и третий —
Лукман смакует их, как будто нет на свете
Вкусней. А господин глядит, как раб жует:
«Ну что ж, пора и мне наполнить свой живот!»
Но только он кусок от дыни откусил,
Как тотчас побледнел, вскричал, лишился сил, —
Так горечь обожгла и рот, и всю утробу,
Что час ему пришлось отлеживаться, чтобы
Прийти опять в себя. И он спросил раба:
«Как мог ты это есть? Как понимать тебя?
Притом ведь на лице твоем сияло счастье?!»
А тот в ответ: «Во мне ты принимал участье,
Меня ты одарял сочувствия теплом,
Блаженствовал всегда я под твоим крылом.
И, если б от тебя взять горечь отказался,
Предателем бы я позорным оказался:
Чтоб языка не жег прогорклой дыни кус,
Неужто от любви твоей я отрекусь?!.»
...Любовь из медяка чеканит золотой
И претворяет яд в целительный настой,
И силы от любви пробудятся в больном,
И уксус от любви взыграет, став вином.
Тому, кто полюбил, тюрьма – как светлый рай,
Тому, кто разлюбил, как цепи – вольный край.
Сменив на милость гнев и правду возлюбив,
Посланником добра предстанет страшный див.
Скорбь станет от любви счастливым торжеством,
Храбрея от любви, мышь обернется львом.
А грозный царь, любви сиянием влеком,
Вокруг свечи кружит кротчайшим мотыльком.
И, ведая, что все дает любимый Друг,
Ты примешь полноту и радостей, и мук.
|
