Рассказ седьмой
Жил в одном лесу опьяненный гордостью лев Ман-дамати (что означает «тугоумный»). Без устали уничтожал он зверей и, лишь завидя зверя, уже не щадил его. И вот все рожденные в этом лесу антилопы, кабаны, буйволы, гайялы, зайцы и другие животные собрались, полные тревоги, встали на колени и, склонив головы, стали смиренно умолять владыку зверей:
— Божественный! Зачем уничтожаешь ты без всякой причины живые существа? Как это жестоко и нечестиво! И говорят ведь:
Грешащий ради наслаждений
Глупец душе наносит вред:
Ведь после, в тысяче рождений,
Ему терпеть сто тысяч бед!
А также:
Не станет мудрый так грешить, чтоб люди на смех подняли,—
Чтоб имя очернить свое и рухнуть в преисподнюю?
И к тому же:
Во имя тела бренного, больного, нечестивого,
Порочного и тленного — свершают грех глупцы одни!
Знай это и не губи наш род. Оставайся на своем месте, а мы по очереди будем присылать тебе — нашему господину — пищу, каждый день по одному лесному жителю.
Тогда и божественный будет сыт, и род наш не погибнет. Пусть же исполняется эта царская воля! Сказано ведь:
Когда умеет мудрый царь
Свои порывы обуздать,
Он властью утоляется,
Как нектаром целительным!
Счастливым будет властелин, что казням слуг не предает,
А бережет их и растит, как терпеливый садовод!
Коров священных в должный час доят и кормят!
Так и слуг. Лиану плодоносного заботы сделали не вдруг,
Откуда золото, и хлеб, и сто напитков у царей, все сокровища земли?
От подданных, от подданных!
Услышав эту речь, Мандамати отозвался:
— Да! Вы сказали хорошо. Я останусь здесь, но если ко мне не будут присылать по одному животному, то я непременно съем всех вас.
Звери согласились с ним и, наслаждаясь покоем, стили без страха бродить по лесу. С тех пор ежедневно в середине дня какой-нибудь звериный род по очереди посылал ему на обед какого-нибудь зверя, который достиг старости, был утомлен жизнью, охвачен печалью или боялся смерти детеныша и жены.
Так чередовался род за родом. И вот однажды настал черед зайца. И когда все звери сказали ему об этом, он подумал: «Как погубить этого злодея льва? Да ведь:
Где сильному, разумному преграда?
Медовой речи ведь любой покорен.
Настойчивей стремиться к цели надо!
Лишь тот всего добьется, кто упорен.
Поэтому я погублю льва».
И он медленно-медленно пустился в путь, оттягивая время и с тревогой в сердце думая о том, как погубить льва. Лишь в конце дня заяц направился к нему. А лев, у которого за это время шея исхудала от голода, полный гнева, подумал, облизывая пасть: «Да! Утром мне надо будет перебить всех зверей». Пока он так думал, заяц медленно-медленно подошел к нему, поклонился и стал перед ним. И, увидев, как поздно тот пришел и каким он оказался маленьким, разгневанный лев грозно проревел:
— Эй, ничтожный! Ты так мал, а пришел один, да к тому же еще опоздал. За это я убью тебя, а утром уничтожу всех зверей!
Тогда заяц склонился перед ним и почтительно проговорил:
— Господин, ни я, ни другие звери не виноваты в этом. Выслушай, почему так случилось.
Лев потребовал:
— Скорей же рассказывай, пока не попал на мои клыки.
Заяц рассказал:
— Господин, сегодня звери, видя, что настал мой черед, послали вместе со мной еще пять зайцев, потому что я ведь очень мал. Но когда мы шли сюда, из большой ямы в земле вылез какой-то лев и сказал: «Куда вы идете? Вспомните вашего бога-хранителя» . Тогда я ответил: «Согласно договору сегодня мы должны составить пищу нашему господину льву Мандамати». Он сказал: «Знайте же, что этот лес принадлежит мне. Поэтому согласно договору все звери должны иметь дело со мной. А Мандамати просто вор. Позови-ка его скорее и сам возвращайся. Кто из нас окажется сильнее — тот и царь; и тот съест всех зверей». Получив это приказание, я пошел к тебе, владыка. Вот почему я опоздал. Теперь пусть решает повелитель.
Услышав такие речи, Мандамати ответил:
— Дорогой, если так, то скорей покажи мне этого мошенника льва. Тогда я вымещу на нем гнев, который питаю к зверям, и успокоюсь. Сказано ведь:
Земля, чужое золото,
Могучие сторонники…
Три дара может дать война.
А иначе — зачем она?
Когда бороться не за что и угрожает бедствие —
Зачем благоразумному вступать в войну опасную?
Враг в крепости
