Рассказывают также, что Харун ар Рашид сидел в какой то день на престоле халифата, и вдруг вошёл к нему слуга из евнухов, с которым был венец из червонного золота, украшенный жемчугом и драгоценностями, и на венце было столько всевозможных яхонтов и камней, что не оплатить их никакими деньгами. И этот евнух поцеловал землю меж рук халифа и сказал ему: «О повелитель правоверных, Ситт Эубейда…»
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
И сестра её сказала ей: «Как прекрасен твой рассказ» и хорош, и усладителен, и нежен!»
А Шахразада ответила: «Куда этому до того, что я расскажу вам в следующую ночь, если буду жить и царь пощадит меня!»
И царь сказал про себя: «Клянусь Аллахом, я не убью её, пока не услышу конец её рассказа!»
Трехсотая ночь
Когда же настала ночь, дополняющая до трехсот, сестра Шахразады сказала ей: «Докончи нам твой рассказ!»
И Шахразада ответила: «С любовью и удовольствием, если позволит мне царь».
«Рассказывай, Шахразада!» – молвил царь.
И Шахразада сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что слуга сказал халифу: „Ситт Зубейда целует землю меж твоих рук и говорит тебе, что ты знаешь, что она сделала этот венец, и для него нужен большой камень, который будет на верхушке его. Но она искала в своих сокровищницах и не нашла такого большого камня, как она хочет“.
И халиф сказал царедворцам и наместникам: «Поищите такой большой камень, какой хочет Зубейда!» И они стали искать, и не нашли ничего для неё подходящего, и известили об этом халифа, и у него стеснилась грудь, и он воскликнул: «Как это, я, халиф и царь царей земли, и не могу добыть одного камня! Горе вам, спросите купцов!»
И спросили купцов, и те сказали: «Не найдёт наш владыка халиф этого камня ни у кого. Есть он только у одного человека в Басре, которого зовут Абу Мухаммед лентяй».
И халифу рассказали об этом, и он приказал своему везирю Джафару послать грамоту к эмиру Мухаммеду аз Зубейди, правителю Басры, чтобы тот снарядил Абу Мухаммеда лентяя и явился с ним пред лицо повелителя правоверных. И Джафар написал грамоту такого содержания и послал её с Масруром.
Масрур отправился с грамотой в город Басру и вошёл к эмиру Мухаммеду аз Зубейди, и тот обрадовался ему и оказал ему крайнее уважение. И Масрур прочитал эмиру грамоту повелителя правоверных Харуна ар Рашида, и эмир сказал: «Слушаю и повинуюсь!»
А затем он послал Масрура с толпой своих людей к Абу Мухаммеду лентяю, и они отправились к нему и постучались к нему в дверь, и к ним вышел кто то из слуг. И Масрур сказал ему: «Скажи твоему господину: „Повелитель правоверных тебя требует!“
И слуга вошёл и сообщил об этом Абу Мухаммеду, и тот вышел и увидел Масрура, царедворца халифа, и с ним людей эмира Мухаммеда аз Зубейди. И Абу Мухаммед облобызал землю меж рук Масрура и сказал: «Слушаю и повинуюсь повелителю правоверных, но войдите к нам!»
И они ответили: «Мы можем это сделать только наскоро, как нам приказал повелитель правоверных, – он ожидает твоего прибытия».
И Абу Мухаммед сказал: «Подождите немного, пока я соберусь».
И они вошли с ним в дом после усиленных стараний и больших упрашиваний и увидели в проходе занавески из голубой парчи, вышитой червонным золотом. А затем Абу Мухаммед лентяй велел нескольким своим слугам свести Масрура в баню, и они это сделали. И Масрур увидал, что стены и мраморный пол в бане – диковинные и что они украшены золотом и серебром, а вода в бане смешана с розовой водой.
И слуги занялись Масруром и теми, кто был с ним, и прислуживали им наилучшим образом, а выйдя из бани, они облачились в одежды из парчи, затканные золотом, а затем Масрур и его люди вошли и увидели, что Абу Мухаммед лентяй сидит у себя во дворце, и над его головой повешены занавески из парчи, затканной золотом и украшенной жемчугом, а дворец устлан подушками, вышитыми червонным золотом, и Абу Мухаммед сидит на скамеечке, которая стоит на ложе, украшенном драгоценными камнями. И когда вошёл к нему Масрур, Абу Мухаммед сказал: «Добро пожаловать!» – и пошёл ему навстречу и посадил его рядом с собою. А затем он велел принести стол с кушаньями, и, когда Масрур увидел этот стол, он воскликнул: «Клянусь Аллахом, я никогда не видал у повелителя правоверных стола, подобного этому». А на столе были всевозможные кушанья, и все они были разложены в фарфоровые вызолоченные блюда. «И мы ели и пили и радовались до конца дня, – говорил Масрур, – и затем Абу Мухаммед дал каждому из нас по пяти тысяч динаров, а когда настал следующий день, нас одели в зеленые раззолоченные одежды и оказали нам крайнее уважение».
А потом Масрур сказал Абу Мухаммеду: «Мы не можем сидеть дольше этого срока, так как боимся халифа». И Абу Мухаммед лентяй молвил: «О владыка, подожди нас до завтра – мы соберёмся и поедем с вами».
И они просидели этот день и провели ночь до утра, а потом слуги оседлали мула Абу Мухаммеда золотым седлом, украшенным всевозможным жемчугом и драгоценными камнями, и Масрур оказал про себя: «Посмотри ка! Когда Абу Мухаммед явится к халифу в таком обличье, спросит ли его халиф о причине подобного богатства?»
И потом они простились с Абу Мухаммедом аз Зубейди и выехали из Басры и поехали, и ехали до тех пор, пока не достигли города Багдада. И когда они пришли к халифу и встали пред лицо его, он велел Абу Мухаммеду сесть, и тот сел и проявил пристойность и сказал: «О повелитель правоверных, я привёз с собою подарок, чтобы услужить тебе; принести ли мне его с твоего позволения?» – «В этом не будет беды!» – сказал ар Рашид. И Абу Мухаммед велел привести сундук и открыл его и стал вынимать из него всякие редкости, и среди них были золотые деревья с листьями из белого изумруда с плодами из красного и жёлтого яхонта и белого жемчуга, и халиф удивился этому. А затем Абу Мухаммед велел привести второй сундук и вынул из него парчовую палатку, обшитую жемчугом, яхонтами, изумрудами, топазами и всякими драгоценными камнями, и ножки её были из молодого индийского алоэ, а полы этой палатки были украшены зелёными изумрудами. И в палатке были изображения животных всякого обличия, птиц и диких зверей, и эти изображения были украшены драгоценными камнями – яхонтами, изумрудами, топазами, бадахшанскими рубинами и всякими дорогими металлами, и, когда ар Рашид увидел это, он обрадовался сильной радостью.
И сказал затем Абу Мухаммед лентяй: «О повелитель правоверных, не думай, что я доставил тебе все это, боясь чего нибудь или чего нибудь желая, – я только увидел, что я человек простой, а это, увидел я, годится лишь для повелителя правоверных. И если позволишь, я покажу тебе кое что из того, что я могу». – «Делай что хочешь, а мы посмотрим», – ответил ар Рашид. И Абу Мухаммед молвил: «Слушаю и повинуюсь!» И затем он пошевелил губами и помакал пальцами зубцы на стенах дворца, и они склонились к нему, а потом ей сделал им знак, и они вернулись на место. И он сделал глазами и перед ним подвились клетки с запертыми дверями, а потом он проговорил что то, и вдруг ему ответили голоса птиц. И ар Рашид изумился до крайних пределов и спросил: «Откуда у тебя все это, когда ты зовёшься просто Абу Мухаммед лентяй, и мне рассказывали, что твой отец был кровопускателем, который прислуживал в бане, и он не оставил тебе ничего?» – «О повелитель правоверных, – сказал Абу Мухаммед, – выслушай мой рассказ…»
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
